— Для этого придется проделать кое-какую бумажную работу.Так, обычная волокита. Поэтому не слишком горячитесь и не выдвигайте так многотребований. От этого может повыситься давление.

Они оставили Нидхэма в кабинете в обществе тюремщика, а самиудалились в небольшую комнатку под лестницей, где на газовой плитке уже булькалкофейник.

— У нас есть еще пять или десять минут, — произнес Брэндон.

Селби кивнул. Горячий кофе придал ему новых сил.

— Боже, как я устал, — сказал он. — А ты, Сильвия?

— Во всяком случае, от нескольких часов сна я бы неотказалась, — ответила она. — Кофе отличный… Может быть, Дуг, ты нам все-такирасскажешь свою версию?

— Она основывается на том, что эти люди должны быть замешаныв исчезновении хостессы.

— Почему ты так решил?

— А ты сама подумай: Рекс Брэндон приехал в «Пальмовуюхижину» и обвинил Мэдж в том, что она звонила мне, чтобы сообщить об убийстве.Хендли и Нидхэм слышали его слова. Но если предположить, что как раз по поводуэтих людей она и хотела меня предупредить, то получается…

— Теперь я уже сожалею, что двинулся напролом, — виноватопроизнес шериф. — Тогда мне все виделось гораздо проще.

— Ладно, Бог с ним, — сказал Селби. — Короче, ты приехалтуда и заявил, что это она звонила предупредить меня об убийстве. В доме в товремя находились только двое картежников, Триггс и хостесса. Больше никого.Триггс, очевидно, знал о звонке, так как, скорее всего, сам отвозил ее в город.Возможно, он был не в курсе, кому она звонила и зачем, но он видел, как она заходилав дежурную аптеку, чтобы воспользоваться телефоном-автоматом. Таким образом,твое заявление не явилось для него большой неожиданностью. Тот факт, что она нерешилась звонить из дома, а отправилась для этого в город, может означать двевещи. Во-первых, то, что она хотела, чтобы звонок остался для нас анонимным, аво-вторых, то, что она, возможно, боялась, что ее будут подслушивать. ПосколькуТриггса ей опасаться было нечего, это нас снова наводит на мысль, что онахотела предупредить меня тайком от Хендли и Нидхэма. А ты пришел, и им всестало известно. Тебе она, конечно, все отрицала, но шулеры не стали бы ее дажеслушать. Поэтому она разыграла истерику, убежала к себе в комнату и заперлась,а некоторое время спустя тихонько выскользнула через окно.

— И что, по-твоему, произошло потом? — спросила Сильвия.

По цементному полу коридора застучали шаги.

— Звонят из Лос-Анджелеса, спрашивают мистера Селби, —сообщил появившийся на пороге тюремщик.

Селби взглянул на часы, опустил чашечку с недопитым кофе настол и, сказав «пойдем», заспешил по направлению к кабинету.

Нидхэм сидел возле стола в угрюмом молчании. Селби снялтрубку.

— Алло, Селби слушает.

Голос на другом конце линии зазвучал в комнате неожиданногромко. Слова говорившего были отчетливо слышны по всему кабинету.

— Это Рокуэй, дежурный помощник шерифа Лос-Анджелеса, —произнес мужской голос. — Мы непрерывно обрабатывали Хендли с тех самых пор,как вы уехали, и он раскололся.

— Он не показался мне человеком, который станетоткровенничать, — недоверчиво заметил Селби. — Я думал, что он будет запиратьсядо последнего и что лучше попытать счастья со вторым. Что он сказал? — Селбибросил на Нидхэма быстрый взгляд, которого тот, похоже, ждал. Его лицоскривилось в презрительной усмешке.

Селби прикрыл ладонью трубку и оживленно сообщил шерифу:

— Хендли сознался.

Нидхэм издал саркастический смешок.

— Попробуйте-ка лучше что-нибудь новенькое, — произнес он. —Меня на таких штучках не проведешь. Трюк-то с бородой.

Селби вновь заговорил в телефонную трубку:

— Алло, Рокуэй? Сообщите, пожалуйста, подробности.

— Сперва у нас сложилось о Хендли такое же мнение, как и увас, — заговорил Рокуэй. — Он показался нам крепким орешком. Но, видимо, оннемного пораскинул мозгами и решил, что ему нет никакого смысла отдуваться заНидхэма. История такова: молодой Стэплтон как-то сел за руль, приняв гораздобольше, чем следовало. Дело было в Сан-Диего. По дороге он на полном ходуналетел на молодую женщину и сшиб ее. Он страшно перепугался и, недолго думая,удрал. Женщина вскоре скончалась. Ее отцом оказался тот самый бродяга, котороговы нашли мертвым в мотеле.

Очевидно, дочь рассказала ему перед смертью достаточно,чтобы он смог выяснить, в какой части страны зарегистрирована машина. Крометого, она дала ему ее описание. Это была довольно приметная спортивная модель,и он не сомневался, что узнает ее сразу, как только увидит. Он принялся бродитьв окрестностях Мэдисон-Сити, но безрезультатно. Наконец, вчера вечером емуповезло — он заметил эту машину в гараже закусочной «Пальмовая хижина». Онпосмотрел имя владельца в регистрационных документах и начал обследовать корпусмашины в поисках следов столкновения. Он не знал, что Стэплтон успел с тех порперепродать машину, и его смутило то, что теперь на ней был новый номернойзнак.

— Да, да, все сходится, — взволнованно подтвердил Селби. —Что же произошло дальше?

— В тот вечер Хендли и Нидхэм собрались приехать в «Пальмовуюхижину» из Лос-Анджелеса. Триггс предупредил их, что у него на примете естьпарочка простаков, которых было бы неплохо обчистить. Приехав первым, Нидхэмзаметил, что возле машины Каттингса крутится какой-то подозрительный тип.Сперва он решил, что бродяга собрался угнать машину, и поймал его за шиворот.Чтобы оправдаться; Уоткинсу пришлось рассказать Нидхэму, кто он такой и что емунужно. Он назвал свою фамилию и заявил, что отыскал машину, которая сбила егодочь. Он был очень взволнован. Он сказал, что собирается известить полицию ичто-то там еще насчет доказательств.

Далее некоторые моменты могут оказаться не совсем точными,потому что Хендли явно пытается себя выгородить. Вот что, по его словам,произошло потом. У них с Нидхэмом имелась целая куча долговых расписок Джорджа.Они понимали, что, если молодой Стэплтон загремит в тюрьму по обвинению внаезде, старик плотно перекроет ему финансовый краник, и все эти долговыеобязательства так и останутся ворохом бумаги. Им во что бы то ни стало нужно былосделать так, чтобы Джордж сохранил возможность вытягивать деньги из своегопапаши. Иначе плакали их двадцать тысяч. Кроме того, у них было соглашение, чтоДжордж дает долговые расписки под гарантию той части наследства, котораядостанется ему после смерти отца, поэтому у Хендли и Нидхэма имелись далекоидущие планы в отношении состояния Стэплтона-старшего. Очевидно, им былоизвестно, откуда у Каттингса взялась его новая машина, потому что они играли сДжорджем уже месяц или полтора и знали, что раньше она принадлежала ему.